Туся

Я мама замечательного сына. Ему сорок в следующем году. Понимаю, что все дети самые лучшие для своих мам, но поверьте, что я ничуть не преувеличиваю достоинства моего сына. Он директор небольшой организации. Успел построить дом и посадить дерево, а именно продать нашу хрущевку и отстроить дом в два с половиной этажа с гаражом. В гараж поставил машину, а вокруг дома посадил деревья, оставив мне место для клумб. Он же знает, как я люблю возиться с цветами. И пусть это звучит смешно, но да, он живет с мамой. Но надо же понимать, что это мама живет с сыном. Жалея мои больные ноги, он ставил дом так, что для меня получилась просторная комната на первом этаже, выходящая окнами на юг и глядящими в сад, а он расположился на втором этаже. Часто наблюдала в приоткрытую дверь, как на второй этаж вечером поднимались стройные длинные ножки и слышала, как хихикал молодой женский голос. Ножки и голос утром молча спускались и уезжали на такси. Обычно второй раз я их не видела и не слышала. Глядя на это всё я понимала, что сын ещё не нагулялся, что он ищет и обязательно найдет ту, которая станет его второй половинкой, кто оценит его достоинства: высокий, статный, спортивный, с высшим образованием и добрым сердцем. Но никогда не думала, что именно его доброе сердце причинит мне столько забот и боли.

Всё началось незаметно. Вернее, я заметила это поздно и случайно. В выходные он стал чаще пропадать со словами:

-Мам, сегодня не жди. Я буду к вечеру воскресенья! - И уезжал в неизвестном направлении.

Потом в его телефоне появился выделенный рингтон на определенный номер. Даже на мой номер он не ставил отдельный звонок! Но я это уже потом поняла. Обидно осознавать, что маму он не выделял, а тут… Ещё перестали приезжать молодые ножки. И сам он как-то стал молчалив и скрытен, при этом блаженно улыбчив. Я всё относила на хорошую погоду, мой вкусный завтрак и его уверенность в себе. Но я ошиблась. Страшно ошиблась! Не я и не погода были так приятны ему на этой Земле, а Туся. Туся! Господи, это ж надо было так называться? Как исковерканная пьяная ночная вечеринка, как потасканная на тусовке девка! Мне сын сказал, что это он её так называет и больше никто. Но она же отзывается на это непонятное «Туся»!

Но всё по порядку. За изменениями в поведении сына последовали странные разговоры, которым я не придавала значения. Он пространно спрашивал о детях, о внуках, о том, можно ли любить тех, кого любят твои любимые люди? Я смеялась и отмахивалась от этих странных разговоров, но в тайне надеялась, что однажды он приведет красивую, скромную девушку, с потупленными глазами и зардевшимися щеками. Я даже была готова, чтоб она была слегка беременна от моего сына. Даже пусть у неё будут родители не столь состоятельные, как мы. Ничего, приму и такую. Она больше будет ценить семью, в которую войдет невесткой, женой и мамой. Я пребывала в сладком мечтательном настроении после этих диалогов с моим сыном и всегда говорила, что с радостью приму его выбор. Что с женой жить будет он, а не я. Что с лица воды не пить, был бы человек хороший. И ещё тысяча и одна всем известная глупость, которую говорят не зная всех нюансов дела!

Однажды вечером в пятницу сын предложил мне съездить за город, прогуляться на одну из благоустроенных баз отдыха, коими полон наш лесной пригород.

- Воздух там, - сказал сын мне, - кристально чист. Тишина. Покой. Я шашлыки нам пожарю. Посидим на вечерней зорьке. А утром вернемся в город.

Как можно было отказаться от такого приглашения? Да ещё от любимого сына? Никак! И я согласилась!

Началось всё ещё с утра субботы. Сын занялся будущей поездкой. Куда-то звонил по сто раз, кого-то уговаривал тихим голосом, потом принимал массу ответных звонков. Вот тогда-то я и услышала другую мелодию на звонке. Удивилась, но не более. Потом он поехал куда-то, часа полтора не было его. Вернулся злой. Опять звонок. Опять шёпот. Повеселел вроде. Я в полглаза наблюдаю, но пока не осознаю, что происходит. Во второй половине дня в он привез мясо и пару бутылок моего любимого вина. Ох, как же он вкусно всегда маринует мясо! Всё всегда в меру: и специй, и лука, и соли… Но я отвлеклась! И так, ближе к четырем вечера он уложил в машину всё, что мы планировали взять на отдых, усадил меня в машину и мы поехали.

Путь наш начался с того, что сын повернул в центр города, а не к окраине. И тут первый раз ёкнуло моё сердце в предчувствии. Немного плутая в старых трущобах, остановились перед полу-гнилой хибаркой, сквозь обвалившуюся штукатурку которой выглядывал саман, и тут моё сердце ёкнуло второй раз. Сын набрал номер, и мне было слышно, что через некоторое время гудки были оборваны чьим-то коротким и нервным:

- Идём! - явно женским голосом.

Моё сердце ёкнуло третий раз, но я хранила молчание и старалась делать вид, что пока ничего не понимаю. Он пытался поймать мой взгляд в зеркало заднего обзора, но я отвела глаза и «внимательно» разглядывала противоположную сторону улицы.

Из-за угла лачуги вышла жердь в летнем платье, с хвостиком на макушке и огромной пляжной сумкой на плече.

- Мама, её зовут Туся! - тихо сказал мне сын, пока Жердь двигалась по направлению к нашей машине. - То есть Наташа. Пожалуйста, мама...

Договорить он не успел, так как Жердь открыла дверь и села рядом с сыном. Он потянулся поцеловать её, но она слегка покачала головой и он откинулся на сидении. Жердь повернулась ко мне назад и протянула руку:

-Здравствуйте, я Наташа! - глядя мне бесстыдно в глаза, сказала она бодро и весело, улыбаясь и показывая кривые зубы. Ну не совсем кривые, но не самые ровные.

-Очень рада! - отозвалась я, невольно потянув букву «О», и пожала руку в ответ. Рука её была сухая и теплая, даже можно сказать приятная. Можно бы сказать, если бы не видеть и не предчувствовать всего остального.

-Поехали? - спросила я сына.

-Сейчас, минутку! - ответила вместо сына Туся.

Я опять сдержалась. Кто её спрашивал? Я к ней обращалась? Но ситуация пока не совсем ясная и я молчу. Вдруг совершенно неожиданно дверь рядом со мной открылась и на сидение ввалился какой-то тощий субъект, одетый во всё чёрное и явно пахнущий мужским дорогим одеколоном, аромат которого никак не вязался с огромными кроссовками и рваными джинсами.

-Это Максим! - предвосхищая мой крик ужаса, сказал сын, завел машину и мы поехали. Субъект был молчалив, насуплен и всю дорогу смотрел в окно, отвернувшись от меня. Но мне и не надо было его внимание. Плевать кто это и что ему надо от нас. От меня и сына. Только одно я понимала отчетливо, что мой сын влип по уши в какую-то страшную беду и что вызволять его надо и спасать. По дороге Туся коротко переговаривалась с моим сыном, тихо, невнятно. Мне было не слышно ни слова, только звук её голоса. Но он отлично её слышал и отвечал так же тихо. Эта загадочность и скрытность выводила меня. Так и хотелось крикнуть:

-Что ты там шепчешь ему, Растутуся! Не жмись, говори четко и громко!

Уже отчетливо стала понятна цель это развеселенькой поездочки на отдых. Я злилась на эту Тусю, обижалась на сына и откровенно ненавидела Максима. «Но мы же цивилизованные люди и надо уметь улаживать конфликты мирно и спокойно!» - как мантру твердила я себе, всё более распаляясь. Доехав до места и выйдя из машины, я немного отвлеклась и успокоилась, приняв решение понаблюдать всё до конца и уже тогда делать какие-то выводы.

Расположившись на мягком шезлонге в тенёчке так, чтоб в поле зрения был мой сын и вся эта шушара, наблюдала. Сын разводил огонь в мангале, Максим бегал от машины к столу и к мангалу по разным поручениям, Туся накрывала на стол иногда поглядывая на меня. Я же разглядывала её откровенно и не прячась. Худощавость тела Туси могла бы соперничать с худобой людей, переживших концлагерь, но грациозность и плавность движения были очень женственными. Длинные конечности её были бы изящны и утончены в других обстоятельствах, сейчас я не могла оценить их красоту. Большие темные глаза,  отсутствие косметики и длинные волосы собранные в небрежный пучок выдавали в ней человека совершенно уверенного в себе, в своей красоте, в своих силах. Та ловкость, с которой она готовила стол, выставляла приборы и еду, как она организовывала мужчин и всё мероприятие, говорило о собранности и целеустремленности, умении быстро принимать решения. То, что смех не смолкал в их стороне и порой вызывал у меня улыбку, говорил о чувстве юмора, легкости характера и душевной теплоте. То, что она не лезла ко мне со сближением, говорило о тактичности и уме. Проанализировав всё это я как-то потеплела к ней, и имя Туся уже не вызывало в душе волны гнева. Определенно она мне начинала нравится.

-Возможно это будет не лишним сейчас? - вывел меня из задумчивости её голос. Повернув голову увидела, что Туся протягивает мне бокал одной рукой, а в другой держит бутылку. Я кивнула. Она налила в бокал вина и, не говоря больше ни слова, ушла обратно. Я даже как-то растерялась, предполагая, что сейчас было удобное время завязать со мной разговор.

Туся ещё похлопотала у стола и оставив его, пошла к моему сыну. То, как она была к нему внимательна и ласкова, как он ей улыбался ещё более смягчило моё сердце и я почти смирилась с её присутствием в нашей жизни. Я видела с каким радостным удовольствием она примеряет на себя роль хозяйки, жены и тихонько улыбалась её такому рвению. Пусть потешатся. Это будет полезно и сыну, поиграть в супруга, в главу семьи, это пригодится в будущем, когда он найдет себе достойную супругу.

Застолье прошло весело и легко, разговор качался на волнах общих тем, шуток, полном взаимопонимании. Я ещё раз отметила положительные стороны Туси и пришла к выводу, что в общем и целом она мне вполне симпатична. Единственным хмурым пятном за столом был Максим, но узнав, что парню пятнадцать и он находится в самом «золотом» периоде переходного возраста, вычеркнула его из замечаемых объектов. К концу вечера и Максим оттаял, включился в общий разговор. Оказался милым и интересным парнем, эрудированным, с грамотной речью и осмысленными фразами, приятной улыбкой и хорошими манерами, умеющим вести себя за столом. Всё было хорошо, всё было весело, пока Максим не окликнул Тусю мамой.

Вот это новость! Значит этот здоровенный лоб в кроссовках сорок-огромного размера — сын!

- Простите, - обратилась я к Тусе. - Максиму пятнадцать. А сколько вам?

-Тридцать один. - спокойно ответила Туся, глядя мне в глаза. Я бы сочла этот взгляд открытым и бесхитростным в другое время, но сейчас это был хамский, вызывающий взгляд.

От изумления я не могла вымолвить ни слова, и лишь медленно ползшие вверх брови выдавали мою реакцию.

-Да, -согласилась она на моё немое восклицание. - Мне было шестнадцать, когда я его родила и у него нет отца. А ещё я сирота. А ещё у меня нет своего жилья. И ваш сын зовет меня замуж, а я не хочу.

Я захлебнулась воздухом и почувствовала, как настрадавшееся за сегодня сердце больно шпигануло меня под ребром. В полной растерянности я повернулась к сыну ища поддержки и опровержения, я ждала, что это просто глупая, неудачная шутка. Но нет! Сын смотрел на меня выжидательно. Мой сын, завидный жених, почти идеальный мужчина, мой сын, человек с образованием, достатком и внешностью, хочет взять в жены эту… эту… эту… Я не находила слова! Вероятно всё было написано у меня на лице, потому что Туся сказала холодно и почти равнодушно:

-Именно поэтому я и не хочу...

-Говорил же, что затея плохая! - подал голос Максим.

-Мам, … - заговорил сын. Но я не дала ему закончить, выставив руку между ним и собой, встала и ушла из-за стола в свой номер. Там я провела весь остаток вечера и утро воскресенья, до самого отъезда. Выйдя из вынужденного заточения, обнаружила, что Туся с выводком уехала ещё вчера на такси. Это известие немного облегчило мои страдания. Обычно уехавшие на такси в жизнь сына не возвращались. Но я видела, что он страдает, он хмур и неразговорчив, постоянно набирает номер и ежесекундно поглядывает на экран телефона, в ожидании сообщений. На все мои попытки объяснится, сын уходит от разговора, когда тактично, когда в лоб заявляя мне, что не хочет со мной это обсуждать. Из коротких обрывочных разговоров я выяснила, что ребёнок у Туси насильный, что квартиру она продала, чтоб выжить с младенцем и получить образование, что работает она в аутсорсинговой компании, как-то связанной с компанией сына. Жалкая история жалкого человека. Да, но при чем тут мой успешный и благополучный сын?!

Сегодня понедельник. Сын ушел на работу и я не знаю, куда он вечером придет: домой или к той. Я не знаю, где и когда я упустила сына и дала возможность прорасти в его душе этой гадкой привязанности. Верю, что он одумается и поймет меня.

+18
13:00
290
Наслаждайтесь общением. Критикуйте сообщения, а не авторов. Меньше токсичности, больше любви!

Еще от автора

Прежде, чем Вы начнете читать, убедительно прошу Вас учесть, что написанное никоим образом не есть посягательство на чувства верующих или желание их оскорбить. Здесь нет стремления пошатнуть...
02:12
Летнее утро плавно перетекло в полдень, пока во дворе и доме Федора была суета. Сам Федор вполоборота сидел на лавке у дома и сквозь окошко смотрел, как хлопочут соседки в кухне, собирают посуду...
20:24
 Была уже осень, когда впервые с дня похорон мужа Полина Павловна приехала к себе на дачу. Это была стройная хрупкая женщина, невысокого роста, одетая скромно, если не сказать серо, не так давно...
20:24
Используя этот сайт, вы соглашаетесь с тем, что мы используем файлы cookie, согласно Политике конфиденциальности.