Тьма Эвридики

Орфей в подземном царстве тьмы
Играл Аиду песнь земную,
Чтобы забрать под солнца свет
Умершую жену младую.


Замолкли звуки нежных нот...
Орфей кифару опустил
И на Аида обернулся:
- Тебя, старик, я поразил?
Когда в столь темном склепе мрачном
Среди забытых Зевсом душ,
В безликой тишине беззвучной
Играли гимн, а может туш,
Романсы, оды ли, псалмы.
Или отплясывал кто лихо
Как гости пьяные корчмы!
А может кто-то пел здесь тихо?
-Да, пел...
           -И кто же?
                        - Эвридика..., -
Орфею отвечал Аид.

-Верни, -Орфей смотрел на бога. -
Верни! К чему тебе она.
Там на земле поет весна,
Она свежа, меня моложе!
Поют ручьи, все птицы тоже
Пою я с ними в унисон!
Укутал ты в покойный сон
Ту, что дороже всяких песен,
С кем голос мой звенел, был чист,
Ту, с кем мечтал я в жизни этой
Начать писать на белый лист!
Она нужна мне, чтоб дышать,
И расправляя грудь на вдохе,
На мир сей песню изливать
И сохранить себя в эпохе!

Аид — царь тьмы и погребенных,
Ему ни слова не сказал,
Оставив гостя у порога,
Он души умерших позвал.
Среди печальных мертвых ликов,
Дух Эвридики разглядел,
И легкий поцелуй отцовский
На лбу её запечатлел.
Она, склонясь к нему на грудь,
Безвольно опуская руки,
В смиренном жесте затая
Страдания свои и муки.

-Я старше Зевса, дочь моя,
И видел мир с обеих точек:
Когда весной цвела Земля,
Когда тянула сок для почек.
Я видел Солнце над Луной,
Олимпа видел зарождение,
Я видел воды под землей
И мертвых видел разложение!
От мига первого дыхания
И до последних вздохов всех,
Я видел как спадала святость,
Когда святым считался грех.
Моим глазам являлись всуе
Труды великих, их дела,
И так же, как простых и жалких
Могила их вместить смогла. -
Замолк Аид. А Эвридика
Всё так же преклонив главу,
Глаза закрыв, не дрогнув бровью,
Спала, казалось, наяву.

И выждав несколько минут
Добавить что-то он собрался.
-Но видел ли когда любовь,
Ведь под землею оставался? -

Опередив его немного,
Спросила тихо Эвридика,
И с грустью подняла глаза.
Красива так, так бледнолика,
Что и в груди Аида бога,
Кому над смертью власть дана,
Кто знает больше, чем живые,
Печально дрогнула струна...

А Эвридика продолжала:
- Цветы ты видел, корни тоже,
Все звезды и светила все..
Любовь ты видел? Невозможно
И миг представить без неё!
Всё в мире, что доступно глазу
Осмыслят что душа и ум,
Единому подчинено приказу:
Любить!!! С тем жить и умирать!
Любить!!! С тем созидать и рушить!
Любить!!! Творить с тем и мечтать,
Любовью наполняя душу!

Аид, как дочку, обнимая
И от себя не отпуская:
- Мне больно отдавать тебя,
Судьбу заочно твою зная.
Дано мне знать всё наперёд,
Что будет и что не случится:
Не суждено тебе вздохнуть
И солнцем ярким насладиться.
В Орфее нет …
                       - Не смей! Молчи!
Его ведь ты совсем не знаешь! -
Дух Эвридики вдруг воспрял.
- Живешь ты в гробовой тиши,
И звукам мира не внимаешь!
Ты бог поруганных сердец
И душ, чьих тел нельзя коснуться,
Властитель тех, кому никак
Из мира смерти не вернуться!
Что знаешь ты, скажи, Аид?!
О том, как сердце пламенеет,
В разлуке как душа болит
И стонет, будто леденеет...

Не стал перечить ей Аид,
Орфею отдал дух бесплотный:
-Люби её, она твоя! Прочь к свету
Вам из тьмы холодной!
Иди, Орфей, будь верен ей
И верь в её любовь без края,
Она же следует с тобой.
О, Эвридика, дорогая!
Иди за ним, моя душа,
Иди след в след его ступая,
И веря в его сердца пыл,
Иди невзгоды презирая!

И шли из мрака темноты
К лучам светил и возрождению.
Аид их взглядом проводил.
Один остался без движенья

Жена Аида, Персифора,
К супругу тихо подошла
И, руки положив на плечи,
Спокойно речь произнесла:
- Ты мудро поступил, мой друг,
Пусть раньше не было такого:
Ради величия души
И чувства светлого большого,
Ты отпустил обратно в мир
Любовь — основу мироздания,
И веру, в то что для неё
И смерть уступит в состязании!
Не белокрылый купидон
Ты мой угрюмый, мой любимый,
Но верю в твое сердце я:
Оно ко мне неколебимо!
Так верит в утро человек,
Так верит в дождь зерно сухое
Упавшее на твердь земли,
В любовь так верит всё живое!

Жену Аид к себе прижал,
Вдохнул тепло её объятий.
-Орфею в этом свой урок,
И сколько бы не слал проклятий,
В нем нет любви, - Аид сказал,
- И веры нет: он обернется...
Прикрыл усталые глаза:
- Она сейчас во тьму вернется…